приносило. Но я сам не мог контролировать, когда стелить мягко, а когда жёстко. Батя частенько мониторил процесс из своего кабинета. И если кривая взаимной ативности выравнивалась, жал на разряд, или увеличивал плотность волнового поля. Многие из-за этого в соседнем скан-карцере протягивали ноги, так и не успевши дойти до дыры на своих двоих. Таких клоны увозили по назначению в обыкновенной тачке. Мог бы много раз протянуть ноги и я, но в скан-карцере для ценной «собаки» предусмотрительно стояли ограничители мощности. Батя, по прошествии нескольких верноподданнических лет, иногда мог побаловать свою шавку на ошейнике поблажками и выпивкой.
В результате блестяще проведённой головоломной комбинации между официальным серваком тюрьмы и его тайным близнецом в подземелье, я доподлинно узнал много интересного об устройстве острова. Как и предполагалось, существали ещё потрошители. Это огорчило, не скажу как, до крайности. Я был не единственный. То есть, всё-таки заменим. Разделы других сборщиков тоже были помечены Батей на художественный манер: «Проклятия святых», «Хроники четвёртого неба», «Купальщики нового ада», «Мама Бога», «Холодная чакра», «Лезвие точки». Мой раздел — «Евангелие от Прокуратора» — назывался, пожалуй, куда проще остальных.
Иногда шлак изо-всех сил старался сам, добровольно выворачивал мозги и нутро. Как бы старался максимально угодить и понравиться своим палачам. Тогда работа шла влёт. Простая прямая перекачка эмоций в скан-карцере мне даже нравилась — ошейник приятно пощипывал нервы, голова пьянела. А вот обязательная последующая словесная «интерпретация» сборщика была противна и трудна. Я ненавидел и ненавижу этот процесс! Хотя привык. Даже к своей ненависти. Она во мне есть, но она меня не заводит.
Карцер! Я нашёл коммуникационные чертежи своего подземного дубль-карцера. Это не так интересно. Хотя… Да уж! Клоака куда хуже, чем избы пророков: тёмная, звукоизолированная комната с парашей и без пищи. Подземный карцер один в один повторял те, что наверху. Из карцера-дубля, «загруженного» под завязку добытой инфой, потрошителя тоже не выпускали иногда очень подолгу. Интерпретация! Ошейник автоматически подсоединялся к только что закачанному свежаком серверу и в темноте порционно начинали настойчиво мерещиться повторяющиеся картины минувшей встречи и звучать голоса, вырисовываться формулы, графики, объёмы. Батя много лет садистски повторял одну и ту же напутственную шутку: «Встреча в Духе, гой!!!» Виртуальный ошейник только что выпотрошенного шлака тоже в этот момент работал. Всё как бы повторялось. Но уже медленнее, с остановками и повторами. С применением мучительных волновых ударов стимулятора. Потом давалась пауза, в течение которой мне следовало гнать руду — интерпретированные под гипотетические технологии мыслеформы — и одновременно заливать устные комментарии слухачу. Любые. Так я научился говорить много и подолгу. Чётко и не торопясь, чтобы фонетический приёмник успевал оцифровывать речь, чтобы сервак успевал комплексно сравнивать и каталогизировать добытую инфу, раскладывать её на спектры смыслов, чтобы, в конце концов, извлечь из помойки овеществлённый алмаз. Идею. Принцип. Чертёж. Направление поиска. Предупреждения о катастрофах. Много всего. В повторных видениях виртуальные уроды, шлак, часто отвечали совсем иначе, чем при оригинальном сеансе. Тогда я просто повторял их ответ вслух. Слухач тут же хватал. Под запись и расшифровку. Иногда что-нибудь приходилось добавлять от себя. Это разрешалось делать и даже поощрялось. Интерпретация получала свой балл. И если он был выше среднего, то мне, как минимум, светила бутылка дешёвого пойла. Батя как-то спьяну ляпнул, для чего нужны именно спаренные карцеры на первичном этапе извлечения неформализованной информации. Если я все правильно понял, то суть применяемого алгоритма состояла в следующем: наши соединенные ошейники представляли из себя коллективный детектор лжи, перед которым иллюзии не умели врать. Возможно. «В духе нет лжи!» — сказал однажды шлак-доброволец.
Пора было заканчивать. Во внутренностях официального сервака я проковырялся почти весь день. За своей спиной я слышал, как сопят два клона-сторожевика. Напоследок нестерпимо захотелось ещё разок повидать своих назначенных родителей. Я осторожно перенастроил ручной тест-монитор на зафиксированный адрес архивной мыслеформы. И вот, я снова сидел, счастливый, под большим круглым столом, а где-то там, наверху стояли вкусные кушанья, напитки, сладости и цветы, и над всем этим тягостным великолепием прекрасные родные люди произносили прекрасные слова… Я заплакал.
Хорошо, что служебным клонам запрещено бить поторошителей до смерти, или наносить им непоправимые физические увечья.
(Внимание! Текст вне закона! Составлен незарегистрированным автоматическим речевым интерпретатором, применяемый стилистический фильтр — «откровения, литературные мемуары», содержит закрытые и запрещенные сведения. Прочтение данного текста может угрожать вашей безопасности! Источник заказа — ZK-2152012251200).
Идиоты! Идиоты! Идиоты!
Печень разваливается, почки поют тонкой пронзительной болью, как сольная скрипка, кашляю с кровью…
(Нижеследующий текст составлен незарегистрированным автоматическим речевым интерпретатором, применяемый стилистический фильтр — «поток сознания», содержит закрытые и запрещенные сведения. Прочтение данного текста может угрожать вашей безопасности! Источник заказа — ZK-2152012251200).
…привет чернуху послать подальше не получится слишком поздно пока нет ничего собственного в башке не будет и собственной жизни и главный герой не хакер а главный всегда невидим даже сам в себе действие бездействия неотменимо происходит только то что ничего не происходит в зоне можно найти будущего ничуть не меньше чем на свободе его просто ни у кого нет поэтому все притворяются чтобы умереть в иллюзиях это какой-то заповедник пророков который порожден огромным заповедником идиотов кто кому нужнее информационная физическая автономная изоляция как яблочко от яблони вся от энтропийного апокалиптичного общества и тех кто вырабатывает информацию пустоты уловил идиот и хозяин и прокуратор оба зеки в огромной пустоте которая их презирает и не подпускает к настоящему содержанию даже на порог и это правильно много ли надо сборщику того что есть отходы иного ведь и того что есть с излишеством мозги малы а желания огромны страшно быть необычным грубая сила сильнее высокого разума там где власть грубого безраздельна тюремщик тюремщика кормит беглец беглеца воспевает ах деньги ах страх бесстрашие пища тщеславие или жестокость цивилизацией правит дурацкая тварь условное стало реальным название с сутью вещей перемешано лживо объединенные в стадо ликуют в забвении следуя вечно по кругу системы и суперсистемы возможно по слухам достигшей критической планки порога где внутренних связей хватило для связи с иным но пришедшей к самосознанию лживо к самопознанию вряд ли годится потребители люди увы не хотят и не могут уже опознать притянуть и отдаться постепенным путям новизны информации нет ни из прошлого нет ни из будущих дней и никто не нуждается в скепсисе в критике принципов и в восхождении после упадка хищной твари одной это ведомо лишь но она не имеет души потому и опасна тому кто имеет тварь молчит о живом так как ты оглушён как мертвец бездыханная сволочь хотела бы счётом и хапом достичь беспределья вот и ищет она переход от проклятого мира в святые места потребляет и новое старит в подобии собственом силу знает свою и пределы толкает за край предан преданный а кто падший тот рай видит мордою в грязь утыкаясь управления нет если право над правом глумится сложность верный союзник гипноза и лжи форма форму плодит уверяя что тысячи тысяч от бесплодия тысячи тысяч спасут это ложь недоношенных в небе своем это бедность которую любят не умеющий сердцем сказать не имеет и меньшего слова воедино пусть дух соберет всех достойных его чтобы слитые в луч восставали из пепла поправшие собственный прах деньги будут тому кто споткнулся пусть нагонят накроют его и утопят в песках бытия это новая мода и высший престиж среди обществ отличных от стада…
Молодец, слухач! Охереть, до чего складно слепил!
ЮЖНОЕ НЕБО ПРОБИТО КРЫЛАТОЮ ЧЁРНОЙ КРИЧАЩЕЙ ШРАПНЕЛЬЮ — ГРАЧАМИ, ЛЕТЯЩИМИ К СЕВЕРУ. ТОЛЬКО ДЕТИ, РОЖДЁННЫЕ В ХОЛОДЕ, СМОГУТ ПОКРЫТЬ РАССТОЯНИЕ К ЮГУ.
Самоубийства у гоев считаются поступками доблестными. Правда, они тоже запрещены законом. Гои знают: память в линии самоубийц стирается в трёх коленах профессионального, наследного, героического, накопительного (или любого иного) родства — в трёх предыдущих и трёх последующих коленах со всех гражданских информационных серваков. Знают, и всё равно идут на это. Кончают с собой и подставляют других. Это тоже идиоты.
Как смогла батина мартышка улизнуть из города в ошейнике и заплыть в океан с целью утонуть — загадка. Её выловила совместная команда пожизненных гоев и клонов-рыбаков-охранников. Девчонка даже не успела нахлебаться, хотя, завидев погоню, честно нырнула и стала старательно захлёбываться. Не получилось. У полукровок, произошедших в результате смешения генетического материала сэров и гоев, необычайно высокий жизненный ресурс. Об этом все знают.