гу? А я знаю: при-тво-ря-ют-ся!
- То есть?
- Вот тебе и то есть! Вся дальнейшая свистопляска в жизни зависит от устройства желудка. Какой желудок - такая и свистопляска. Поясняю от первоисточника. - Дядя Боря наморщил лоб, вспоминая, видимо, первоисточное объяснение поточнее. - Ну да. У меня есть хороший кореш. Конюх, но - еврей. Умный человек, между прочим! Так вот. Он рассказал: психов лечат с помощью макаки, а таблетки проверяют на свинье. Потому что желудок у свиньи точь-в-точь как у нас.
- Свинья водку не жрет. У нее желудок не луженый. Скотина! - приговаривала бабка уже мирно.
- Правильно. Не жрет. Потому что у нее нет сочетания желудка с мозгами. А у нас есть. Я вот что думаю: если оставить один на один желудок и мозги, а все остальное выбросить, получится потрясающая тварь!
- Супер?
- Что-то в этом духе. Сожрать, чтобы познать. Познать - значит, сожрать...
На этом месте дядя Боря захрапел. Бабка накинула на него какую-то домотканую рогожку, глаза ее увлажнились, голос дрогнул.
- Нажрался... - Бабка любила своего непутевого сына до ненависти.
- Убедился? - Барон, похоже, был настроен ехидничать.
- Что дядя Боря на фиг никому не нужен?
- Хе-хе... Не угадали, батенька. Что ему - на фиг никто не нужен. Зато он всегда такой, какой есть на самом деле. От этого и жил долго, не по научному. Ты, простите, вы никогда не думали о хороших людях плохо? И...
- О плохих - хорошо?
- Умница. Знаете, меня во все века забавлял тот факт, что обаяние, благородство, ум, воспитание и т.д. могли служить превосходным оружием, ширмой для прикрытия внутренней мерзости. Самое ужасное, что сами «благородные» считали: никакой мерзости нет...
- Знаете, Барон, если бы я был вашей матерью - уж извините за неудачное сравнение...
- Ничего, ничего...
- ...Я бы закрывал вам глаза ладошкой.
- Ага. Чтобы я поменьше видел и поменьше болтал. Но ведь я - врун, самый известный врун! Не верьте!
- Я не могу не верить.
- Почему?
- БЫТЬ. МОЖЕТ ВСЁ.
Барон сразу насупился, промокнул лысину кружевным платочком образца не нашего века и уставился взглядом себе под ноги.
- Ну что ж, - сказал он. Он был очень печален. - Мне нечего вам сказать.
«У-у-у!» - кричал с реки теплоход; рычанием винтов отвечало ему, осваиваемое техникой, небо. Где-то посередине, в своем последнем доме, лежали декабристы - чистые, светлые души, мечтатели. Мудрецы, унесшие с собой чистоту своих душ, прекрасную чистоту идеи о всеобщем счастье, равенстве и братстве.
Счастья, равенства и братства пока что не получилось. Потому что осталась на земле мерзость. Но надо верить, что все будет хорошо. Потому что: БЫТЬ МОЖЕТ ВСЁ.
Интересно, устает или нет Вселенная? Расширяется-сужается, это понятно. А вот устает ли она варить свой «электронный суп»? Так я думал, потому что голова теперь постоянно «варила» от переизбытка встреч, впечатлений и всего остального. И от этого уставала. Я где-то слышал: мозг - Вселенная в миниатюре. Потому и сравнил. Ну, моя-то «варила», конечно, не «электронный суп», а что-то попроще. Но все равно - мне уже мало было собеседников и собутыльников, мало было даже тех игрушек, что подбрасывало воображение. Короче, голова-патефон начала разговаривать. Увлекательное дело! Хуже телевизора. А почему бы не попробовать? И я смеху ради завел блокнотик-дневничок.
Итак.
Итак.
Итак.
ДНЕВНИК ОТДЕЛЬНЫХ НАБЛЮДЕНИЙ
Известно, что нельзя заставлять дурака богу молиться. Лоб разобьет И себе. И ближнему. Хорошо, если этот дурак - только сверхзаботливая жена. А если этот дурак - целый народ?
Из разговора с Батором: мужчина оплодотворяет тело женщины, женщина оплодотворяет душу мужчины. Женщина рождает в муках нового человека. Мужчина рождает в муках новую душу.
Я видел капитана танкера, колющего себе в вены какую-то дрянь, видел «полосатиков» - расконвоированых заключенных, которые работали уже не под дулами автоматов, потому что приходил конец их гигантским срокам; я видел в салехардском порту проституток, перетягивающих колено белой марлевой повязкой - сигналом о том, что вечер и тело свободны... Великая школа Жизнь! Все эти люди были «двоечниками жизни». Но я подумал - а что, если любого из них перенести, скажем, в каменный век? Тогда любой из них, имея даже минимальны-