< 14 >

бесчеловечном,
И помоги вблизи:
где благо, а что блажь?
Детей, детей!
Обвей лозою, впившись
В ловца души.
Разверзнут балаган!
От духа дух
по плоти плотью пишет,
Двоих слагая в Слово
по слогам.
О, жажда плода,
ты невыносима! –
Взахлёб испита
полнота сердец.
Родись, дитя!
Горячей пантомимой
Спектакль известный
взорван, наконец.
В любви бессовестной,
насквозь бытийной,
Строку сложения
закончит поцелуй.
Благодарю тебя,
мой бог безвинный.
Омыта память.
Сон.
Лица не видно.
Распущен волос твой –
подобье божьих струй.

Безбрежно всё, что между прочим!
Наука ж занята собой…
Любой финал алмазной точки
Взойдет растущей запятой.

Вы обращали внимание на то, что все слышат фальшивую ноту, но далеко не все имеют музыкальный вкус и грамоту, и уж тем более – не все могут писать музыку, не фальшивя? То же и в кулинарии, и в литературе, и в жизни вообще: «пробуют» миллиарды, «понимают» тысячи, «могут» единицы. Фальшь присутствует всюду. Поэтому естественное стремление к гармонии, как гравитация, – «тянет» людей безусловно и постоянно.
Живя в сложном окружении и становясь сложными, мы много общаемся. Но очень редко это общение становится «сферой», гораздо чаще – «зоной». Мир понимания и мир общения – разные миры. Царство общений, как межпланетный космопорт, вынуждено накладывать на себя границы, искать общую площадку для пересекающихся множеств. Общение ограничено по самой своей сути: языком, территорией, воспитанием, образовательными традициями, предрассудками и религиозностью. И прочее, и прочее. А вот мир понимания безграничен! Особенно в иллюзорности своего безграничия.
Даже общаясь с самими собой, мы отчётливо улавливаем фальшь между практикой и теорией, между тем, что подсказывает здравое воображение, и тем, что получается на деле. Коллективное общение, несомненно, мощнее единичных усилий, но заведомо скованнее персонального представления. Поэтому существуют гении – люди «наоборот». В любом человеке они «могут» видеть весь мир. Большинство же «пробуют» увидеть в любом явлении мира лишь себя. Тема эта стара и банальна!
Общение привязано к языку и поступкам. Понимание не привязано ни к чему. Оно индивидуально, как сама Вселенная. Одинаковым оно становится в результате оскопления фантазии методами внушения, возведенными в ранг общественной необходимости. (Мыслящие самостоятельно неуправляемы, их мотивы поступков находятся вне закона – «охота на ведьм» неизбежна в государстве, построенном на принципах тотального контроля и подчинения).
Что же спасают современные отшельники? К чему они стремятся? Почему круговорот жизни, её соблазны и её скорость то радуют, то угнетают перезревший разум? Что первично: мастерство или ценитель? Почему чувства, приведённые к единому гражданскому стереотипу, хороши в повседневности, но обманывают в стратегии? И что с чем сравнивать? Нельзя сравнивать несравнимое; фальшь существует в том, что можно пощупать, услышать или увидеть. А фантазия – абсолютна. Она легко правит даже логикой.
Резкое смещение всех и вся в область виртуального, в координаты знаковой жизни и медитативных школ – это не мода. Скорее, отчаянный бросок в поисках личного счастья среди себе подобных. Земное общение стало настолько разнообразным (и относительно свободным от доминирующей идеологии), что роскошь нахождения в коллективном понимании – единомышленников, влюбленных, заклятых врагов, – «эмигрировала» в более неопределенное пространство. На что это похоже? Возможно, примерно так же, океан когда-то поднимал над собой материки, и был день, и была ночь, и сделались твари, и стали говорить и размножаться… «Материки» сегодняшней виртуальности – это новая твердь. Это – начало сотворения мира. Понимающие «здесь», становятся колонистами и первооткрывателями «там» – создавая общение над общением, общество над обществом.
Индустрия, связь и коммуникация людей интегрируются в окончательный монолит. При этом совершенно очевидно, что над монолитом интенсивно формируются мировоззренческие племена. Значит, будет война этих невидимых нео-племён: набеги и рабство, захват невидимых территорий и новые царства. Монолит цивилизации, наверное, удержит то, что решило эволюционировать в область понимания.
Прямое действие – ремесло, обмен информацией, подчинение инстинктам – не является смыслом себя самого. Смысл, скорее всего, «покрывает» нас, как звучание оркестра покрывает зрителей в зале. Сегодняшний рывок навстречу «звучанию сфер» очень естественен. Фальшь суеты стала оглушительна. А музыка неба звучит, как звучала. Вот и строятся Вавилонские башни, чтобы лучше её слышать.

Явись!
Вскорми моих драконов:
Губами – дай,
слезой – возьми.
И юным сердцем
вне закона
Власть над законом
возомни.
Сражает грёзы обнаженных
Пир междометий,
хватка сна;
Закончен
бег в воображённом –
Бурлит и зверствует весна!
Отныне голод кормит голод.
Влекомый смертью
к рождеству,
Падёт дракон,
копьём проколот,
Любовь познавший наяву.
Юна вовеки старость истин!
В кавычках всё,
что речь и плоть.
Весна не ищет
счёта листьям!
Чело, склонившись,
грудь прочло…
Сосок и пульс,
и зов животен –
Бог безымянный
в чадах сыт
Любовью их.
И миг свободен
Пока дракона храп забыт.

Чувство долга – удивительное чувство! Долг! Непреодолимая, постоянно присутствующая потребность – дать от своей жизни огонь и трепет для другой жизни... Дать! Поделиться собой. Пополнить своим опытом опыт новичка. Присоединить свою философию к философии мира. Прибавить время и силы своей жизни к тысячелетнему живому току Родины. Личным добрым именем, словно прозрачной росинкой, пополнить океан ее доброты.

Над бедностью сжалься! Расплющены скорбным
Вещей тяготением всяк, кто крылат.
Шумят безъязыкие общим аккордом,
Молчит изрекающий – слухом богат.

Друг мой, художник, печально и тихо поведал: «Вся эпоха Возрождения состояла из заказных работ». Знатные вельможи и политические интриганы, короли и отцы церкви, сообщества и ценители – все соглашались быть «слагаемыми» в великой идее Искусства и постижения тайн жизни. Идея была замечательная – стремление к прекрасному и новому, – превышающая всех живущих, она объединяла их позитивные усилия. А деньги, возможности и ремесло – порождали шедевры. Мы и сегодня привычно восхищаемся Мастерами, чьи творения в камне, на бумаге и полотне дошли до наших дней. Да, Мастера, несомненно, вложили в своё дело вдохновение, талант и колдовскую мощь наития. Но мало кто учитывает и помнит другую силу – Заказчика. А ведь он был так же высок, как и Исполнитель. И договор между ними носил профессиональный характер: платящий деньги и предоставляющий условия работы в состоянии был оценить то, что исполнитель творил. Грамотность хорошего Заказчика позволяла не «опускать» заказ до уровня тщеславного удовлетворения. Скорее, наоборот, художественные произведения участники старались поднять над собой и над временем как можно выше. Все отчётливо чувствовали и понимали: мир человека земли – это тот же космос и в одиночку на «орбиту» истории никому не подняться. Без преувеличения: продвижение искусства – заказ неземной. Навечно остаться в космосе общечеловеческой памяти можно лишь поднявшись выше повседневных амбиций. Шедевры эпохи Возрождения – труд коллективный: совместный рывок многих индивидуальных чувств, представлений и стараний. Увы, увы, на «орбите» потомки видят лишь конечный результат. Хотя активный и воспитанный вкус Заказчика – это тоже полноправный участник проектов, часто невидимый в будущем, но весомый, как плоть и кровь, в настоящем.
Вернёмся, однако, на родную землю и в настоящее время. Сегодняшний наш заказчик «упал». Об этом можно судить по многочисленным произведениям, которые статусно определяются, как акты «возрождения», но в действительности являются либо реставрацией уже существовавших образов, либо красочным и помпезным тиражированием расхожих шаблонов в стиле кич. Шедевров нет. И быть их не может, потому что необразованный и самовлюбленный нынешний «заказчик» обращается к искусству непочтительно: в акте спешного юбилейного самолюбования и самодовольства, не понимая, что с подобной задачей успешнее справится не писатель или художник, а обыкновенное трюмо или фотоаппарат. Исполнитель «прогибается», а заказчик не «тянется», и не собирается этого делать. Как всегда, процесс деградации пытаются обрядить в праздничные одежды якобы новой жизни. Опыт заведомо безуспешен. Низка идея. Даже самое сиятельное и нестерпимо прекрасное самолюбие никогда не увидит светлого будущего. Да и бес бы с ним! Так ведь оно ещё и других слепит. Заказчик сделался близорук, нетребователен к вкусу и стилю, но очень придирчив к изображению своей собственной персоны и всего, что к ней относится.
Духовная бедность заразна. Только в бездарной среде проституция официально приживается, как норма поведения. А в среде одарённых проституирование – творческое самоубийство.
Безыскусное зеркало плохо подходит для вмещения содержательной части жизни. Тем более, что содержательность – идеи, новые мысли, трудная ниточка связных слов, умело оплетающих многовариантную энергию понятий, смысл, – всё это делается как-то слишком уж медленно, скучно и не эффектно. Другое дело – чудеса изобразительного ряда! Повсеместно на планете лаковые картинки шагнули в широкие массы населения и победили слова. У нас этот процесс проходит как и всё остальное – в режиме паводка. Заказчики удовлетворяются «красотенью» на холсте

.: 15 :.