стью». Дай-то Бог! Хотя тай- ный внутренний насмешник тут же шепнул, что настоящая провинция находится в тебе самой, голубушка, а не вок- руг, что мир полон примеров, когда иные деревенские за- творники открывали в своём сердце не Питер, а столицу Вселенной. И тогда затворник произносил, должно быть:
«Не могу больше!..» – и бе- жал от земных столиц куда подальше. Потому что сто- лица в тебе и столица в миру
– враги. Я очень хочу верить в то, что поэтесса доживёт до своего второго бегства.
Мир – это огромное состоя- ние по имени Мечта. Если это состояние разбить на акции, то получится удивительная
101
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
картина: с детства каждому выдаётся полностью весь па- кет акций: владей! весь мир
– твой! Но за многое в жизни приходится платить, причём, не деньгами или временем, как часто кажется, а единс- твенно – мечтой. Состояние тает. Счастлив тот, кто до ста- рости сохранил свой «конт- рольный пакет».
Зачастую, предмет разгово- ра нужен не для того, чтобы услышать, а для того лишь, чтобы посильнее распалить воинствующий дух вечно не- довольного обывателя-борца за своё счастье, за свои права, за свою точку зрения.
Художник сказал: «Видишь эту великую картину? Ты лю- буешься ею и только ею, ты сам весь принадлежишь этой картине. Знаешь, почему? По- тому что у неё нет автора! А если бы ты знал его имя, ты стал бы еще любоваться и са- мим собой, точнее, тем, что ты знаешь больше других… Кол- лега! Оставь после себя дела, но сотри с них «строительные леса» – память о себе. Согла- сен?.. Нет?! Тогда берегись, после тебя семена твоего име- ни взойдут, как сорняк, и они закроют плоды дел бесполез- ной тенью».
Художник сказал: «Не пони- маю, почему смертные так любят равенство?!»
Вот так заповедали боги, во- век непреложен завет: есть равенство в прошлой дороге, а в будущей равенства – нет! Бытийства дрожащая жилка стремится усвоить предел; то страшно, то хладно, то пылко явление духов и тел. Геройская злоба бессильна, тиран объявляет набег. И жал- кой становится пылью ревни- тель чудес – человек.
Лишь тихое обыкновенье по силе сравнимо с мечтой. Уста- лого духа смиренье парит над могильной плитой.
Секрет мудрости очень прост: любого считай умнее и лучше себя.
Художник сказал: «Женщина! Если ты будешь меня только любить, я умру. Извольте и ненавидеть!»
Всяк, глядя в гроб, любуется собою. Слепых не жаль. Ос- лепших жаль до воя!
Что мирянину радость, то свя- тому печаль.
Если на вопрос: «Что вас восхищает в жизни?», – рес- пондент начнёт перечислять предметы своего восхищения
102
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
– это неполноценный человек. Он не смог сказать: «Всё!»
Есть люди, которых ни в коем случае нельзя согревать пох- валой – протухают мгновен- но!
Сегодня ночью видел стран- ный сон. С милой мы ехали куда-то на телеге, запряжён- ной тощей лошадёнкой. И надо было ехать через лес. Но с условием: все наши чувства покинут нас. Я очень испу- гался, что когда мы выедем из леса, то не сможем вспом- нить своих чувств, они поте- ряются, заблудятся навсегда. Поэтому пришлось срочно и очень много потрудиться: буквально законспектиро- вать каждое чувство, каждый нюанс чувств на бумаге, на- грузить этими записями пол- ную телегу, и только тогда, в каком-то страшном, жутком животном паническом бес- памятстве, дико нахлеёсты- вая скачущую клячу кнутом,
– прорываться через лес. А на той стороне – ослепительный свет, много воздуха, радость, возвращение сознания, памя- ти и – огромное, невероятное обновление и очищение всех проснувшихся наших пере- живаний. И я среди ночи про- снулся. Милая спит на моём плече. Хорошо и сладковато- страшно. Лежу и думаю: надо
бы конспекты сжечь…
Писал сказку для детей. Уди- вительно сложно, интересно и выматывающе! Во взрос- лой игре со словесной вя- зью можно позволить себе роскошь – быть сложным. Для детей нужна лишь суть, непрерывная простота! Да ещё в иносказательной пода- че. Труден не сам материал, а именно – непрерывность простого. Настоящие детские сказки таят в своей «прими- тивности» чудовищную силу воздействия! Поэтому трудно. Зато до какой замечательной, банальнейшей вещи удалось докопаться, выбираясь на яс- ную поверхность жизни из своих индивидуальных, так сказать, глубин; весь чело- веческий мир, любая вещь в нём, духовная или материаль- ная, – всё было когда-то при- думано в своём начале. Я был потрясен: главное занятие людей на земле – придумы- вать! Всё остальное – мель- че, второстепеннее; фантазия
– это и есть тот пресловутый
«смысл», который ищет вечно подслеповатая наша мечта.
Человек – столп: от неба до земли.
Слова «люди» и «добыча» не- разделимы; «добыча» и «че- ловек» – несовместимы.
103
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
Художник сказал: «Я счаст- ливый человек, я никогда не хотел быть первым».
Если ты согласишься со мной, мы порадуемся вместе. Если ты не согласен, я порадуюсь вдвойне.
Искусство не содержит ре- шения. Задача искусства
– подвести, задача ценителя
– взять.
Есть люди, которые подобны в жизни рабочим лошадкам, правда, с некоторой страннос- тью: пока есть гружёный воз
– лошадь старается, нет воза
– ложится помирать.
Жила-была голова. Медная. Сто лет назад этой головой мел в ступке толкли. И всё было по правилам, все нахо- дились на своих местах: голо- ва толкла, мел – толокся.
А потом Медная Голова ре- шила своей жизнью зажить. И зажила: не слышит, не ви- дит, не говорит, а шатается, ушибает по чему попало. Все её ругают, а ей хоть бы что! И вот однажды ударилась Мед- ная Голова о колокол… Какая музыка получилась! Все вок- руг восхищаются, все музыку хвалят. Медная Голова раду- ется: её работа!
А потом у медноголовой глаз- ки появились: видеть стала.
Думали, на пользу это, одна- ко куда там! Теперь как уви- дит Медная Голова чужой чей-нибудь колокол, который живёт себе тихо да скромно, так сразу с разбегу головой в него – ба-бах! И кричит Голо- ва на весь свет: «Это я музыку сделала! Это – я!» Но никто почему-то не хвалит… Вот ведь какой век на дворе: рань- ше сослепу били – звучало, теперь зрячие ударяют – не радует…
А вообще-то это притча о моло- дых ворах чужого «звучания»
– нетерпеливых творческих недоносков, целенаправлен- но, увы, зряче потрошащих живой чей-то колокол. Теперь таких много. Подхватит писа- телишка чужую интонацию, чужой мотив, идею, да и вы- носит в себе до полноценного произведения. Все ахают: ах! Оригинал! А он уж и сам не помнит, от кого «оплодотво- рился». Уверенно так: «Моё!»
– говорит. Похоже на рожаю- щую проститутку.
У меня есть один (извините за мягкое выражение) г...ённый приятель. Вечно он подвизал- ся на каких-то третьестепен- ных, малоответственных и, разумеется, малооплачивае- мых должностях. На выпивку хватало. Неожиданно фортуна дала финансовый шанс – оклад вдесятеро больше прежнего!
104
Преступления соверша-
ются от одиночества.
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
Уж как он сразу заважничал! Пришлось объяснить: «Доро- гой, люди меняются только с той стороны, с какой способ- ны себя видеть. Ты теперь ви- дишь себя только с денежной грани, а я, как видел тебя с г... ённой стороны, так с неё же и дальше наблюдаю. Ничего не изменилось. Уж извини!»
Хорошая жена понимает и душу, и сердце, и тело мужчи- ны. Но в чём-то может не хва- тить понимания – эту брешь заполняет любовница.
Художник размышлял: «Вот ведь как получается! До свадь- бы я хотел её, а она медлила. Теперь наоборот: она хочет, а я медлю…»
Дух и душа: эхо вложено в эхо.
Кого считать «нормальным»? Абсолютное большинство
– те, кто пользуются извест- ным источником и получают известный результат.
Зато ненормальные многова- риантны: те, кто пользуют- ся известным источником и получают неизвестный ре- зультат; те, кто пользуются неизвестным источником и получают известный резуль- тат; и особенно хороши те, кто пользуются неизвестным источником и получают неиз-
вестный результат. Например, поэты.
Начать новое дело – это пра- вильно ухватить конец того клубка, который ты хочешь размотать.
Творческий человек напо- минает ныряльщика, ловца жемчуга. Ныряет он в бездну небесную: выдохнет жизнь, а вдохнет – вдохновение. Иных глубина насовсем забирает.
Когда ваш оппонент говорит о деле, а вы в это время чувс- твуете личную обиду, – то вы лично для этого дела не под- ходите.
«Бог присутствует в каждом из вас!» – говорят пастыри. Правда, они забывают доба- вить, что присутствует он по расписанию дьявола.
Наверное, это открытие: буква
«О» стоит точно на середине русского алфавита – 16 зна- ков перед ней и 16 после. Это
– самая старшая среди букв, большинство слов начинается именно с неё, наиболее часто она встречается и внутри, в составе слов. «О» – это точка буквенного взрыва, начало аз- бучной «вселенной». Методологическая рекомен- дация для изучения азбуки может выглядеть так: если
106
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
хочешь отыскать действи- тельное начало – ищи сере- дину. Золотую середину! С этого места и учись. Прямо- линейное восприятие людей приучено к ошибке: за начало принимать… край. «А» – это край, и «Я» – это край. Истин- ное Начало всегда единствен- но, безальтернативно!
А вот и кабалистическое при- ложение: буквам азбуки при- сваивается порядковый раз- нополюсный номер; сумма буквенных номеров любого слова состоит из двух частей- слагаемых, которые можно сравнить и даже определить к какой энергетике – «светлой» (сумма до «о») или «тёмной» (сумма букв, стоящи-