са- модоказуемости. А эксплуата- ция очередной Идеи №1? Её культ? Когда смешно и мелко всё, кроме неё, циркулирую- щей замкнуто в кругу лицеме- ров и единоверцев. Ба! Ведь это же «сверхпроводник»! Из этой западни выбраться под силу разве что интеллекту-
109
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
сверхразрушителю, абсолют- ному нейтралу-дураку или са- мому Господу Богу. Смешно. Куда как менее охотно люди терпят соседство с тем, кто отклоняется в положитель- ную сторону. Даже не воинс- твующий эгоизм испытывает естественное желание побыс- трее отделаться от «святого», может, даже уничтожить его, потому что сравнивающий механизм самооценки вы- даёт неутешительный итог: ты – хуже. Признаться в этом смерти подобно! Так как при- дётся причислить себя не к тем, кто пинает, а к тем, кого пинают – и не ногами, на сей раз. Тебя бьёт пример чужой жизни! Это невыносимо, это заставляет бояться того, что ты и есть «отребье». (Непью- щий в компании одним сво- им присутствием блокирует неуправляемый разгул.) Так что, обывательская ненависть к святым должна быть силь- нее ненависти к мрази. По- донок может лишь воткнуть нож под ребро; от близости к святому ты сам начнешь рвать свою душу на части, а, разо- драв, можно и нож воткнуть. В себя. Страх… Страх!!! Он тоже, как луковка – одёжка на одёжке.
До слёз смешно. Куда ухо- дишь ты: в плюс или в минус? Уже не узнаешь ты в прежних друзьях их прежних лиц. По-
чему? Не все же разошлись по крайним полюсам. Но и на шаг отойдя – видишь уже ина- че. Мир всегда делится для тебя на два потока: на про- шлое и будущее, на плохое и хорошее. Так? А если нет ни прошлого, ни будущего, ни хорошего, ни плохого? Если попробовать жить в гармонии равновесия? «Нет! – закри- чишь ты, – Нет!» Потому что только разделение мира на два потока даёт тебе ощуще- ние твоего тщедушненького
«Я». Иначе будешь ты слит со всем миром неделимым, безымянным и поглядишь на себя недавнего лишь как на игру воображения: «Я – это воображение природы». С точки зрения природы, спра- ведливо полагать: меня («Я») в действительности вообще не существует. Впрочем, тут кончается логика и начинает-
Точек зрения на мир
– великое множес- тво! Но восхищает обычно только одна
– своя собственная. Создателя восхищает любая точка зрения! Потому весь мир
– его собственость.
110
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
ся непредсказуемый живот- ворящий хаос. Ах! Логика возникает из хаоса. Крушение сверхсложной логики подни- мает хаос на новую ступень. Учили ведь: количественное накопление приводит к ка- чественному скачку. А может иначе: качественное накопле- ние приводит к количествен- ной деградации?! Уходить в
«плюс» опаснее, чем уходить в «минус».
Сварливая жена ругалась, но терпела-таки мужское пьянс- тво. Когда пришло неожидан- ное – навсегда – протрезвле- ние мужа, она осталась без любимой игрушки, без пово- да карать, дававшего ей чувс- тво превосходства и смысл борьбы. Жизнь женщины в доме словно потеряла опору; и поводы для скандалов она стала извлекать из… прошло- го. Итак. Хотите погубить женщину быстро и навсегда? Прикиньтесь в жизни безволь- ной тряпкой, всё выполняйте, не перечьте, развивайте в себе безоговорочную податли- вость. И года не пройдет, как ваша подруга превратится в самодурку-мегеру, хамку, ис- теричного кухонного фюрера, не терпящего никаких возра- жений. Женщина, не встреча- ющая отпора, гибнет стреми- тельно и безвозвратно. И тогда муж – половичок для ног! – с
тайным наслаждением наблю- дает исподволь за кричащим исчадием своей любви. Каж- дый получает свой «плюс» только тогда, когда заплатит соответствующий «минус»… А вот – другая, интеллигент- но-нетерпимая жена, которая в замаскированном, иносказа- тельном виде предлагает по- кинуть её дом; ей не нравятся мужские замечания, молчали- вость и внимательный взгляд. Объяснение своеобразно: «Я говорю тебе всё это только потому, что люблю тебя!» До- стойно. Муж сам её учил фор- мулировать всё, не держать внутри накопившихся сом- нений и претензий. А ведь и вправду: внимательный, при- стальный взгляд большинство людей истолковывают если не как оскорбление, то уж, как покушение на личный мирок
– тайную свою коробочку с побрякушками и долговыми расписками! Такие картин- ки! А кому жить не страшно? Болвану с кастрированной душой. И тому, у кого кругом
«минус». Тоже однако выход: сравнивать-то не с чем! Но так не бывает. В редакцию пришла татарка, женщина шестидесяти одного года, принесла письмо, просила на- печатать и сделать так, чтобы ей дети – через печатное сло- во – поверили: мол, в войну лебеду ела… А то не верят. Ей
111
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
бы наплевать на таких детей – не может. До смерти смешно! Странный получается вывод: любовь, требующая доказа-
тельств, – самая ненадёжная любовь.
Эпиграф: «Я чувствую себя. Но ведь чувствуют себя, со- знают свою индивидуаль- ность – только засорённый глаз, нарывающий палец, больной зуб: здоровый глаз, палец, зуб – их будто и нет. Разве не ясно, что личное со- знание – это только болезнь». (Е. Замятин, «МЫ»). Кристал строит сам себя, выбирая из окружающей среды только то, что ему подходит. В чистой среде вырастает чистый крис- талл. Не подобно ли построе- ние личности? Либо ты боль- шой, фальшиво-настоящий, выращенный искусственно, по заказу, на потребу, либо ты самородок, умудрившийся среди мусора мира вобрать в себя – по крупице! – всю его чистоту. Самородок, как пра- вило, выпадает из течения современности, где слишком мало свободной чистоты жиз- ни. Поэтому часты феномены людей, спрятавшихся в от- стоявшемся уже обилии про- шлого, или, напротив, умчав- шиеся на некошеные поляны будущего. Бедная современ- ность! Тебе всегда достаётся не лучший кусок.
Неблагодарное это
занятие – каркать на мрачное буду- щее. Сбывается, считай, почти всё. Закаркаешь тут.
Личность – самая особая при- мета реального времени. Что, если представить: рухнуло всё, остался из всего земно- го ты один-единственный. К кому возопишь? Каким семе- нем прорастёшь? Повторится ли твоё лицо в дальних ко- лосьях-потомках? Ты – «лич- ная» капля в океане подобия и равнозначности. Капля способна повторить формулу океана. Лица, лица, лица… Приходящие, уходящие, лю- бимые, ненавидимые, – сколь- ко их было? До усталости. До отупения. Лица, лица… Ни любви уж, ни ненависти: при- тупились чувства, зато вдруг обострился взгляд – намётан- ный стал. Что там тебе гово- рят? Слышишь ли? И зачем? Из ниоткуда, из тишины, из почти равнодушия выплыва- ют ответы на это «зачем»?
112
Самолюбие
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
раньше болтать о любой чер- товщине. Теперь не так. Трез- вый лишь вздыхает и терпит, а пьяный «заводит прошлое»
– невыносимые разговоры о
возникает, как инфекция, от не- достатка любви.
С., человек с психологией пер- вача-чемпиона, дал взрасти этой, зажатой дотоле психо- логии, стал поначалу чуть ли не вором, стал всех презирать, откровенно садиться в общей работе другим на шею и, на- конец, «ушёл в дело», заде- лался жадным коммерсантом, пьяницей, к тому ж. А ведь дружили, с полужеста хохмы друг у друга схватывали.
Не меньшие пертурбации в дружбе – за односторонний отказ от никотина и алкоголя, например. Один другому ста- новится неприятен по причине более сильной воли в смысле заботы о здоровье. И встреч- ное неудовольствие: пьющий становится неприятен трез- вому по причине более силь- ной воли в смысле заботы о деньгах, карьере, имидже. А ведь ночи напролёт могли
работе, о ленивых сотрудни- ках, партии, политике…
Ну, кому это интересно? Че- ловек демонстрирует умение плавать по-собачьи в инфор- м а ц и о н н о - о б ы в а т е л ь с ко й каше новой жизни. П. писал прекрасные детские песенки, пел их сам под гитару и в каж- дой строчке дышали озорство и свобода. Теперь – почти не дышат.
Друзья, дойдя до двадцати пяти, тридцати, тридцати- пятилетних рубежей поняли для себя окончательно: они, увы, не гении, мир сотрясти и удивить им не дано. Ах, так! И – начинается продажная су- ета, которая заводит в самые дебри услужливо ждущей ко- нъюнктуры. И – нет больше друзей. Некому становится понимать дружбу как прямой обмен жизнями – без условий и времени.
Друзей уводит от полёта соб- лазн стать «костью державы»,
«опорой семьи» или «наконец, пожить в своё удовольствие». И любимые спотыкаются: что
«жизнь проходит», что «нет личной жизни». Угрюмый
113
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
муж, работа, магазины, ребё- нок, кухня… Ах! Беги, люби- мая, скачи, хватай блестящие осколочки счастья, ругай себя дурой, навёрстывай упущен- ное! На что были отданы столько-то лет? На терпение? На кого-то другого, которо- го ты любишь или любила? Беги, дурёха, беги! И пусть тебе хватит сил заиграться с «блестящим осколочком» надолго, но не до лжи. Из- быток любви и жизни ты от- несёшь к другому – прошлое не в обиде; есть силы понять и пережить. Играй! Ничего не бойся! Вдохновенная ложь никого не погубит.
Любовь даёт крылья, она же и убивает. Но только тех, кто не воспользовался крыльями. Подруга начала интенсивно краситься, наряжаться, ходить в короткой вызывающе-соб-
Когда личная жизнь мужчины выходит за рамки семьи, страда- ет чувство «хозяина дома». Когда это же случается с хозяйкой
– гаснет сердечность
лазняющей юбке; ей надоело любить одно и то же – ей хо- чется нравиться разнообраз- но. Что ж. Желаю ей успехов и счастья в личной жизни!
Думаю о ревности. Ревнивы: люди, дела, кланы, импе-