вольс- тво; б) она видит его напуск- ное недовольство и проявляет подлинное недовольство; в) он видит её подлинное недо- вольство и по-настоящему не- доволен. Всё! Никто ничем не обязан, можно смело ложить- ся поврозь: чувство обижен- ной правоты усыпит обоих не хуже опытной няньки.
Существует условие: для того, чтобы суверенной республике объявить о своей независи-
Говорящая душа любит слушать.
мости, она должна иметь вы- ход к морю. В нашей кварти- ре есть отличная лоджия. Я имею выход к океану неба. Но я никому не говорю о своей независимости!
У отца инфаркт, клиническая смерть, реанимация. Отец вое- вал с фашизмом, строил соци- ализм и свято верил, что жить честно – это значит не нару- шать порядок. Время уравня- ло злодеяния фашистов и ком- мунистов. Когда отец слышит такое, у него глаза плачущего зомби, которого мучает не до конца убитая душа… Не надо травить старость переоценкой прошлого.
Душа прозрела после смер- ти. Птенец покинул скорлупу. Порвалась память – пуповина жизни.
194
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
Космос. Астрологи прошлого делали свои расчёты относи- тельно великого и бесконеч- ного мира. С тем и применя- лись к человеку, верившему в этот великий и бесконечный
Икона обманывает, работа спасает.
Не надо жизнь иную, я в рай не полечу – меня ещё целуют и я ещё хочу! Грехи мои зем- ные, я вас благодарю: не скоро ещё выезд к небесному царю. Стезя моя двойная – по небу, по земле: печалюсь, обнимая, грущу навеселе. «Отдай!» – вопило сердце, вопило, взяв:
«Возьми!» – ах, весело вер- теться меж небом и людьми! Волшебная гулёна, девчон- ка-егоза, прощай! Желтеют клёны, – как сахарок, слеза! Потерь не памятую, пророчу
– хохочу: меня ещё целуют, и я ещё хочу!
Хитрость сильнее атак. Культура одиночества спасает
от одиночества в культуре.
У каждого свой космос: у од- ного квартира, у другого зем- ля, у третьего, действительно,
мир, именуемый так коротко: Бог. Вот и сегодня пытаются мерить божьей меркой древ- них убогий мирок суетливого и любознательного в мелочах нынешнего обывателя. Увы. Всё равно, что измерять маг- нитное поле при помощи… линейки. Масштабы измере- ний не совпадают. Впрочем, космосом мира можно объять
«космос» быта, а вот наобо- рот – только в воображении, болеющем манией самозна- чительности.
И покрылась планета асфаль- том, и покрылась асфальтом душа.
Удержаться на самолюбии можно – двигаться неудобно!
Часто случается, что пороч- ный пьяница живёт долго и практически не болеет. Поче- му? Видимо, он без малейших колебаний принимает самого себя целиком и полностью таким, какой есть, то есть, он не имеет внутренних проти- воречий; внутренний покой его почти абсолютен. В этом разгадка. Именно этого не могут понять праведные обы-
195
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
материал по своим качествам превосходит своего хозяина.
Язык в грязи, а по- мыслы чисты. Так, меж собою, отдыхают мудрецы.
ватели, именно это приводит их к «справедливому» гне- ву – порождению зависти и сравнений. Жаль современно- го мещанина: его покой «съе- дает» участие в гонке жизни. Уж лучше бы пил и ни о чём не думал.
Самовлюблённой бедняжке лучше «выйти из себя», что- бы убедиться: другие получа- ют ровно столько же. И люди, и животные, и камни, и не- бесные бесы – всем поровну, всем бесконечно! Разочаро- ванный эгоизм, возможно, ис- целит когда-нибудь хорошую девушку.
Если ремесленник работает с золотом, это ещё не значит, что у мастера золотой харак- тер. Не следует отождествлять мастера с материалом. Часто
Что вам рассказать: как я жил, чтобы вы поняли сами? Или что я понял? Чтобы вы сами жили.
Любовь «поджигает» обидчи- вых.
Характер поведения зависит от владения, причём, ведёт к страданию стремленье к обла- данию. И чем крупней владе- ние – тем хуже поведение.
Так и кажется, что обновление кроется в сверхизречённос- ти, в образовании контекста. Навыки, воспитание, учёба, труд, исследования, искусства
– всё это, за ничтожнейшим исключением, – повторение пройденного, «изобретение велосипедов» на различных для каждого уровнях. Доб-
Она спросила: «По- чему они от меня уходят?» – «Они боят- ся твоей ненасытной незащищённости,»
– ответил он. И ушёл.
196
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
раться до таких вершин, где ещё не побывала не только ци- вилизация, но и сама мысль, воображение – вот подвиг! прекрасный и опасный одно- временно; всякий раз, когда миру удаётся изречь хотя бы толику чуть свыше того, чем он располагал, мир обновляет- ся в катастрофе. Превзойдёшь самого себя – обновится твой внутренний мир. Превзой- дёшь в изречении внешнюю данность – старый мир реалий обрушится, как плотина, в ко- торой малый ручеёк перелил- ся через край и превратился за ночь в ревущий поток.
Мой друг лентяй. Он часто го- ворит: «Представляешь, если я напишу об этом?.. Я могу сделать это… Я стал бы… Я буду… Я…» И так далее. В своём воображении он легко и мигом «проворачивает» лю-
бой материал, любую работу, причём, сам удовлетворяется от этой игры, как от настояще- го, реального действия и ждёт от окружающих соответс- твующего к себе отношения,
– уважения, почтения, внима- ния. Увы! Другу больно, дру- гу обидно: неужели люди так слепы, что не видят его потен- циала?! Наконец, он собрался таки сделать что-то по-насто- ящему, а не в призрачной игре богатой фантазии. Долго охал, ахал, кряхтел, отвлекался, но, наконец, подвёл себя к не очень привычному занятию
– к труду. Он решил написать большую полифоничную ху- дожественно-публицистичес- кую вещь о прожитой жизни. Сидел за бумагой до глубокой ночи. Утром пришёл ко мне и показал результат. Произведе- ние состояло из нескольких фраз, уместившихся в полто-
Ангел всегда готов лечь рядом. Но что ты будешь делать, когда он улетит?!
Ты восторгаешься поведением и обли- ком рассказчика? Значит, он сказал плохо: ты смотрел, а не слушал.
197
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
ра десятка строк и называлось
«Эпилог». Весь остальной вихрь идей, гениальных про- зрений, неожиданных сравне- ний, то есть, весь прочий ти- танически задуманный труд, опять остался за пределами земных возможностей ремес- ленника.
Светлое дно не для тёмной рыбы.
Длинные мужские волосы в семнадцать лет – это самоут- верждение, в сорок – ширма, скрывающая большое богатс- тво или большую пустоту.
Гуру, искушённые в духовной любви, могут искать в земном любовнике простой отдых, подобно тому, как крылатая тварь опускается передохнуть на грешную землю.
В нашем трудовом коллек- тиве никогда не было богато с деньгами, но всегда легко и чисто дышалось в откры- той атмосфере искреннос- ти, дружбы, иронии. Многое вокруг загнивало в мире и ближайшем окружении, но чёрный юмор и эта целебная атмосфера спасали, порой, как неприкосновенный запас, отложенный на чёрный день.
Военный приобретает вы- правку, чиновник манеру. Эти
«приобретения» становятся достоянием династии.
Он был растлитель юных душ – он их растлял! Крича- ла честь: «Он порет чушь!» А он – влюблял! Уж пурита- нин, страхом взят, окаменел. А он не верил, что «нельзя», и он – имел. Вон жизнью лич- ной, как корабль, иной оброс, и проплывает мимо краль: куда? вопрос! Поторопись, чудак, обнять, назвать своей,
– для седины своей занять не лет, так дней. Он ничего не обещал, ведь он богат лишь тем, что вовсе не прельщал, а был, как брат. Он был тот чёрт, что сказки пел про дивный рай: не уходи! ведь он успел запомнить май. Земля читала облакам свой белый стих, они читали по складам про них двоих! И – тишина! Как будто тост, но тоста нет… Она сто- ит, живой вопрос: «Кто мой ответ?»
Новые явления в жизни вызы- вают новую философию, но- вое мировосприятие. С этой незыблемой позицией грубого материализма мы знакомимся едва ли не с пелёнок. Однако на практике убеждаешься и в справедливости обратного: новая философия – вот ключ к небывалым явлениям, вол- шебная нить к бесконечным реалиям мира!
198
К н и г а с л у ч а й н о с т е й
Верность охраняема мечтой, а не штанами.
Девочку по имени На- дежда уводит гермаф- родит – Время.
Жизнь бессмысленно
«ждать».
Буква «О» – знак, несомнен- но, мистический. Окружить, очеловечить, очертить, опи- сать, овеществить, одуше- вить, омрачить, обвести…
– масса слов, начинающихся с этой буквы, имеют смысловое прочтение типа «замкнутый круг»; «О» всегда указывает на наличие замкнутой грани- цы в понятии. Так же и гра- фически выглядит – круг, без начала и конца. Центр алфа- вита! Буква-мать.
Очень пессимистично: опти- мист надеющийся на опти- миста.
Опаснее прочих искренний обманщик. Он не ведает собс- твенной лжи.
Без самозабвения проповедь не услышишь!
«Почему ты бросил пить? Тянет, наверное?» – «Нет»
– «Врёшь! Тянет!» – «Да нет же…» – «Тогда не понятно!»
– «Ну… Ты мамкину титьку вспоминаешь? Ведь букваль- но жить без неё не мог! Тянет сейчас?» – «Нет, конечно…»
– «Вот и я не вспоминаю. Не тянет».
Умирать нужно здоровым и в большой силе духа. Иначе душа не в состоянии будет совершить «миграционный» перелёт к Богу, и останется тогда здесь, и шансы на ги- бель во время бестелесной духовной «зимовки» будут очень велики.
Разновидность эгоизма: мож- но любоваться и упиваться собственной щедростью. Раз- дай кто-нибудь те дары, что
«щедрый» сам раздаёт перед телеобъективом, и ты услы- шишь голос его жадности.
Возможно, человеческая душа обладает неравномерным
«слухом». Кто находится к ней вплотную, связан с ёё тка- нью постоянно и неизбежно,
– тех она перестаёт слышать, забы-