исле — к «гигиене» в формулировках и общении.
— Да, малышка, так и тянется: «Будет моё!» — «Было моё!» И не поймешь, чего черёд: то ли «было-будет» с «моёвиной» в поддавки играют, то ли «моё» над всем верховодит. Неблагодарное это дело — начало у колеса искать...
— Береги себя — это значит: берегись! Чужое счастье бедняков настраивает на воинственный лад. Бедняжка, ты заучилась. Умные люди с какого-то момента начинают осознавать, что они умные. Всё! Синдром готов: так начинается «твёрдое убеждение» — стрела, которая поведёт тебя к «намеченной цели». Чтобы этого не случилось, независимый ум обычно прячется под плащом глупости. Таким образом, можно достичь не одной, а очень многих «намеченных целей», при этом не имея ни одного «твёрдого убеждения». Эх!!! Повторюсь в вариации: знаками препинания пишется смысл информации, именно они, знаки — командиры пауз, заветной тишины, в которой только и возможно набрести на нечто новое. В себе самом, разумеется. Слова лишь сотрясают воздух или бумагу. А мне самому чего не хватает? Точки!!! Вся моя жизнь — сплошной текст… В любом писании не хватает точки. Лучшая философская книга всех миров — точка! Таможня между мирами! Зерно! Об этом «зерне» думаю и сужаю круги. Это жизнь моя разбуженная «надувается» сама, либо её «надувают», а душа — всегда к точке, к точке бежит, к зёрнышку своему вечному...
— Ничто — «родовое место» мира, многие молодцы свихнулись от чудовищной силы этого «ноля». Такой спектакль. Здесь, на земле, получают душу. Одна штука — в одну жизнь. А когда полученные «ваучеры» какой-нибудь ловкий делец просит вложить в общее дело, в религию, например (не в укор Маме) — единственной живой душе конец. Мир землян, на мой взгляд, состоит из сообщества «коллективных личностей», искусственных эгрегоров, что-ли. Демонов по бабушкиному определению. Паразитов, питающихся «добровольными вкладами» живых. Настоящих независимых одиночек, способных, как звезда, «вырабатывать свет и веру» в пустоте, почти не бывает. Земля — духовная ферма. Понятна и выгода «фермеров», и их «культовые загоны», и «прививки», и «кормление»... Всем удобно ссылаться на придуманного бога! Заискивающая мысль о Всевышнем — позор Всевышнему! Известна и суть подмены: мол, Я заведомо меньше, чем МЫ... О!!! Это — это очень удачная ложь!!! Для наглядности и примера я попросил бы какого-нибудь «сеятеля» слепить все имеющиеся у него зёрна в одно-единственное зерно-зернище. Вот уж «истина» получилась бы! Истинный кайф для того, кто сожрёт этот «колобок». Только вот живой урожай — поле новых колосков — из «колобка-общака» не вырастишь... Будет лишь продолжение демона — бесконечное долепливание его омертвевшей сути. Пакость и свет лежат в одной колыбели.
— Ты приняла католицизм? Назло матери? И хорошо, и плохо. Вера — это личное пробуждение. Религия — массовое самозабвение. Понимаешь? Какие ещё комментарии?! Религия не даёт веры, она её как раз отбирает. Как в армии. Эти два института очень похожи даже по своему иерархическому устройству... Один в один почти. И по структуре, и по слепому подчинению… Я тебе вот что присоветую, дочь, — «тяни» по максимуму, не ленись жить и на вдох, и на выдох. Это как у певцов: мощное, разработанное дыхание позволяет играть и петь с размахом. А не хватит дыхания — будешь петь под «минусовку», репликами бросаться, мнение по поводу «вырабатывать». Плохая перспектива. Ты от меня не отмахивайся. Совет такой дружеский. Это упражнение укрепит тебя в независимом одиночестве до полного бытового комфорта. Ей-ей! Извини, Лёлик уже совсем старый, припёрся и накакал прямо на клавиатуру. Пока!
— Ладно, проехали. Как живёшь? В смысле, кушаешь хорошо? Если хорошо кушаешь, то мало думаешь. А это значит, что тем, кто за тебя подумал, выгодно тебя хорошо кормить. Сечёшь? Какое хорошее слово: «Есть!» Годится и для просьб, и для ретивой службы! Да, мы такие, какие мы есть. Хорошие и весёлые. Потому что в нас самих много чего есть. А если и у тебя «есть», и у того, что вокруг, «есть» — это уже кое-что. Много уже! Это — естество!
— Заболей сама и покажи Маме, как надо из болезней выходить! Смысл действий очень прост: «пожар внутри» нужно побеждать не в щадящих специальных условиях, а в нормально текущей реальности. Чтобы потом, в этой самой реальности, спокойно продолжать быть здравым. А угождая недугу, объясни Маме, ты и завтра, и послезавтра потребуешь для себя особого внимания и льгот каких-нибудь... Съехать ведь просто и объяснить потом ловко: мол, щадить надо, мол, все так делают... Просто так, вслух осуждая Маму, ты ей не поможешь ничем. Тебе, такой категоричной, пожалуй, судьёй надо стать. У судей хобби странное: они, видите ли, определённость и окончательную однозначность пытаются, как в математике, словами сделать. Словами «считать», а цифрами «думать». Эпоха такая настала — судейская! Сомнения — плод очень медленно и трудно зреющий. А пропагандируемая «истина» — вот скороспелка №1. Издеваюсь, конечно. Просто меня всегда смешит стремление людей к «определенности». Им бы всё пронумеровать, назвать своими именами и оцифровать. Для удобства жизни внутри своего мавзолея. Цивилизации, то есть. Не серчай, друже. Я ещё главный свой ядовитый коготь не доставал. Маму поцелуй лучше, а четвероногого Моцарта погладь.
— Да уж, с окончательным смыслом не поиграешь. И он с тобой играть не будет. На каноны можно опираться, но погружаться в них — всё равно, что заживо в землю (такую любимую и воспетую!) быть закопанным. Управляемая неопределённость — вот высший пилотаж! У-пра-вля-е-ма-я!!! Я говорю о мечте, девочка, а не о своих личных способностях. Мечта — это тактическое достижение новых своих качеств во имя стратегических возможностей рода.
— В терминах люди никогда не договорятся. Все споры — от названий. Так что дружить следует состояниями. В прямом, и в переносном смысле этого слова. Одинаковость личных состояний объединяет толпу. Богатый деньгами разумеет богатого так же. Уникальность личного состояния творческого странника ищет другую уникальность. Сам я учился «богатству» у звезд. Или у атомов. Их объединяет только пустота и гравитация. Зона тишины во мне самом — мой «третий глаз». Это — зона незнания, куда легко может залететь нездешняя мысль. В уже чем-то занятые извилины может залететь только подобное. Поэтому я тщательно охраняю свободного «идиота» внутри моего мозга. Он — владелец невидимого храма. Ума у него нет. Никакого. И чувств тоже. Он — моя смерть. Управляемая и дружественная, смею заметить.
— Искусство, на мой сегодняшний взгляд, бесследно и невидимо. Ему не нужен ни зритель, ни тираж. Потому что в сегодняшнем искусственном мире высший плод искусства — ты сам. Штучная работа. Единственный и неповторимый. Если сможешь. Человек — устройство множественное, логическое. От мощности его «головного процессора» зависит количество и сложность задач, которые он одновременно способен «тянуть». А слабаку, «нацеленному на одно», эта всеядность кажется разбазариванием, преступным распылением ресурсов. Как же! Вот, мол, главная программа, её и будем решать... Мы, даосы, не убеждаем друг друга, а в силу идеи открытого внутреннего мира — просто добровольно показываем устройство своей вселенной. Как в зоопарке, для пользы и ознакомления с видами внутренней природы иных миров. Что это? Это — другой способ обмена информацией. Ты на меня пальцем покажешь. Я на тебя порычу, к примеру. Зоопарк! Аттракцион по имени Жизнь! Внутренняя жизнь, между прочим. Со своими хищниками и своими зайчиками.
— Хорошо-то как, ничегошеньки не помню! Помню только, что «хорошо-то как!» А что именно — не важно. Друзья. Беседа. Отсутствие планов. А, значит, и удовольствий, добытых при помощи странной лопаты — памяти — из ещё более странной кучи: времени. Я читал у Мамымамы в книжках её монастырских: времени нет. А там, где оно все-таки есть, живут безбожники — живут в том, чего нет...
— Наблюдаю мультимедийную суету вокруг интимного слова. Думаю, и это пройдёт. Интимное творчество тоже бесследно. Концерт, например, и — всё. Как в любви. Интимность не живёт вне мгновения. Объехать этот «запрет» всё-таки можно. И принцип прост: жизнь бесцветна — раскрась сам! Мне кажется, следует намекнуть о выгоде позиции: открытость в знаковой жизни (т. е. в условиях игры без правил) — это желанная для многих скорость. Мода — конкуренция координат. Природа — образец открытости. Да, да! Только Природа позволяет истреблять себя до полного самоистребления истребителей. Что-то в этом примере есть заманчивое. Палка получается с одним концом... А? Мне предложили участвовать в документальных съёмках. Придется ездить по базам с люизитом, фосгеном, ипритом... Это — боевые отравляющие вещества. Пример природы и антиприроды. В любом случае, естественная природа оправится, а искусственная вряд ли. Поеду, обещали денег, будет повод убедиться наглядно в существовании конца. И даже не смертельная химия — конец. Там такие морды!!! Тупость сродни интимности. Открытость, которую лучше закрыть.
— У нас затишье в жизни и в словах. Мы тут все после рождественских каникул вялые. Затяжные праздники даже для непьющих — тяжкое испытание. И дело не в излишней еде или всеобщем безделье. Другое что-то. Может, именно коллективная праздничность подвигает нас к последнему разочарованию? Смешно. Я к этой мысли приходил ещё в пьяные свои времена. Новый год все-