Время – злое вино!
...Вселенная превратилась в сеанс массового гипноза, в котором галактики и атомы дружили не размерами овеществлённых иллюзий, а одинаковостью мотивов своего существования. Прислушиваясь к общей симфонии, каждый старался звучать так, чтобы помогать звучанию соседа. Этот единственный закон гармонии повторялся и варьировался в играющих жизнью и смертью мирах, как угодно, но в основе своей он оставался незыблемым: смысл твоего бытия – в со-бытии с другими. Такое состояние отменяло любые условности и границы, оно было повсюду, всегда, оно завораживало бесконечной открытостью или жестоко шутило со своими птенцами – держало до срока под скорлупой и планеты, и звёзды, и тесные мысли разумных, и птичьих детей...
Рисунки Михаила Вахрина
Когда-то ответы стояли столпами, колоннами, когда-то на них опирались все своды. Своды лопнули, как скорлупа, а колонны упали. Обломки ответов валяются крошкой, кряхтят и шуршат под башмаком увлечённого путника. Куда он идёт и зачем? Большого ответа не будет. Единым ответом, что когда-то легко управлялось и личное счастье, и счастье страны, уже не покроешь судеб хаотичных. Но это не всё, что случилось. Большого вопроса теперь тоже нет, и не будет. Даже малый вопросец, и тот среди новых существ отыскать нелегко. О! Поднять настоящий вопрос – надо ж силу иметь, мужество, разум и смелость упрямца. Настоящий вопрос – это вечный вопрос; только он может стать настоящим ответом – восклицательной точкой, восклицающим мигом.
АРХИВНЫЕ ЗАПИСИ // 01. Анатолий Новиков (краеведение, провинциальные воспоминания, диктофонные "сырые" записи, сборник) //
Земля напоминала кинопавильон со спорящими сценаристами и сменными декорациями. В землю поочерёдно падали то бомбы, то зёрна. Поочерёдно снимался урожай: то благодарения, то проклятия. Проклятия на земле росли гораздо обильнее и лучше благодарений – до нескольких урожаев за год доходило! А благодарения складывали, как диковинную иностранную валюту, в кубышку – берегли на чёрный день, когда уж совсем не останется нечего... Именем Бога совершался полный цикл перехода из проклятий в благодарения и снова в проклятия. Само Имя Бога, подобно его потасканному, но очень живучему гробу, было многоразовым и тоже сменным. Причём, чем ближе универсальное Имя приникало к земле, тем чаще производилась его смысловая ротация и делались переименования.
БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ. Съёмки 90-ых. Оператор Евгений Аксёнов (плейлист)
Царь задавал своим подданным вопросы: «Где будущее? По которой из дорог движение к жизни?» Учёные старательно ломали головы над верным ответом, азартные менеджеры-охотники за будущим высылали вперёд своих ловчих соколов, гадалки и звездочёты требовали наград и немалых денег из казны за магические услуги, а царские глашатаи в момент остановки врали особенно громко, что всё, мол, в порядке. Зато реальных провидцев, указывающих на белеющие кости и обломки каких-то иных истлевших телег, разбросанных по всем придорожным канавам-кюветам, лечили от сумасшествия, публично высмеивали или сажали в тюрьмы.
Бомбами завтрашний день не посеешь. Жатва добра повторяется, а жатва, добытая силою страха, может только «последнею» быть. Реки любви не приемлют искусства; дотекает такая река до поперечного спора, до высокой плотины возвышенных самолюбий и конец: заболотилось русло, ширью раскинулось, встало затоном, а время прошло – обмелело; копит, копит большую опасность такая плотина, стареет, упрямство её подмывается вечным природным течением – нависает тогда катастрофа для всех, кто устроился жить в «перегороженном» мире.
Машина времени – это никакая не машина. Это праздник живых состояний! Через них все путешествия совершаются. И открытия тоже. И войны, и победы. Важно лишь не потерять присутствия духа, очень важно; поскольку краеугольная потеря означает немедленное разложение всего остального. Все путешественники во времени эту инструкцию соблюдают неукоснительно. Присутствие духа! Вот – верные крылья, которые и от солнечной высоты не расплавятся, и в аду не разломятся.
Из книги "Траектория судьбы" Михаила Калашникова и Елены Калашниковой - участвовал в поисках названия, читаю фрагменты текста, проживаю вслух минувшие жизни... (Л.Р.)
Ах, состояния! Светлые, тёмные, мутные, яркие, лёгкие и тяжёлые, состояния вечных забот и состояние чистой любви, состояния взлётов или падений, войны или благости – все они, словно нотки, собирались в едином «ключе»: в басовом, в скрипичном, а, может быть, в Божьем; состояния – бесспорная музыка в спорящем мире – дружили не логикой, а звучанием сути своей, октавами действий и смыслов; при встрече высокого с низким случалась гроза. Максимальная «твердь» состояний становилась застывшей на время волной, где обладание плотью – играющий след, подобный весёленьким блинчикам, что волнуют поверхности зеркала вод, если плоский камень-голыш умело закрутит рука при броске.
Главным ведущим в симфонии мира были не ноты, не их композиторы и не исполнители – главным был Храм! Среда обитания: тверди и воды, огни и воздухи, и, конечно же, высшая музыка музык – эфиры. Соответственно, зарождались, плодясь и умножаясь в играющих формах, поющие жители храмов: и рыбы, и камни, и змеи огня, и воздушные твари, и дети октав тишины. Бесконечны миры, не ущемлённые временем! Рыба, конечно, не может жить в лаве базальта, но это не значит, что нет между ними родства. Между мирами зазоров не создано. Язык одинокого камня понятен летучему ветру. Язык одинокого ветра понятен огню. Язык одинокого Бога поймёшь, удалившись от времени. Проводящая сила важнее всего! Воздух проводит осмысленный звук, металлы проводят озноб электронов, а эфир – проводник самой жизни! Смекай, путешественник: оная жизнь в жизнь иную без подходящего «проводника» не переводится.
ЖМИ!!! Блок фрагментов текста и цитат из книг Льва Роднова
ПИШИ: rod@udmlink.ru // ЗВОНИ и ПРИГЛАШАЙ +7-912- 460-78-85 // Лев РОДНОВ
Страшно, страшно власти слепой: очень уж много настырных советчиков нынче; интригами, подкупом, хитростью, глотками правду – каждый свою – насаждают. Перессорились все. Царь самолично прозрения просит у мужика: «Родимый, куда нам от этого места податься? Чтобы жизнь продолжалась...» Мужичонка рукою махнул, денег не попросил: «Там хлеб растёт!» Учёные царские от такой «науки» – в вопль, а царь возьми да и послушайся крайнего: «Н-но-о!!!» – всем караваном не по дорогам, не по просёлочку даже, вообще целиной непаханой поскакали. А там и будущее из-за горизонта выглянуло. А ведь и то верно: хорошо про жизнь спросишь – любой пальцем на неё покажет.
Состояния наши и впрямь напоминают погоду, – симфонию земных разнообразных стихий: всё во всём отражается. И хорошо! Лишь бы отражение не возомнило себя первородной стихией. Плавятся мысли от огненных чувств, градом сомнений побиваемы всходы надежд, воды душ человеческих циркулируют в ветрах эпохи, мифы дрейфуют, друг друга теснят, разломами веры материки потрясаются – мир человеческий, временный, многим родителям вечным обязан. И пашет, и сеет, и жнёт ремесло чад земных по готовому. Сам по себе жизнеродящих стихий человек не создаст – зато приручает. Уж не стихия ли смерти природной таится в самом человеке? Если нет над ним высшего духа, всё ведь «разложит» вокруг, что присвоит, до чего доберётся рукою иль разумом. А иной раз вдруг да и оглянется вершитель земного на Бога, как на погодную данность: что-то пошлёт Он, чем порадует, чем испытает? Перед стихиями вера нужна, чтобы знать состояние этих стихий, чтобы действовать с ними на равных. Не только хлеба, и а разум питающий, и дух человеческий – без труда не возделать.
Глагол устал.
А музыка восстала –
И рухнул смысл конечного числа!
И бабочка из золота-металла
Надменно равной плоти ожила.
Кружится мир.
Одушевленью безразлично
На что и как свет ринул, не щадя.
О, музыка! – причинна и первична –
Под лоб запала, мысли бороздя...
Струна кричит!
Смычок пытает жертву.
Изречь немое и смутиться вновь –
Вот это может музыка... А жерло
Сухого горла речью рвется в кровь.
Так преклонись,
глагольный клон колонны,
Пред нотной мощью божеской игры!
Над плахой времени вовеки время оно,
Да ангелов молчание навзрыд.
В зерне - покой.
Без опыта сложился
Мятежный опыт в точку тишины.
Октавы лопнули! Живущий не нажился,
Щекам еще пощечины нужны...
Злом обновись!
Работник обнаженья
Где грязно - черт, где лживо - херувим.
Он - бабочка из золотого жженья
Сияет в похоти, или в любви.
Рыдай, смычок,
Порвись на звездопады!
Глаголы плоти слишком тяжелы.
Поэты знают: ничего не надо.
Слепые верят: все во тьме светлы. (Л.Р.)
ПИШИ: rod@udmlink.ru // ЗВОНИ и ПРИГЛАШАЙ +7-912- 460-78-85 // Лев РОДНОВ